Царь Кровь - Страница 112

112

Кейт закрыла шторы, когда его внесли. И он лежал на белой простыне, чуть повернув голову на подушке. Лицо было покрыто красными кровоподтеками от моих ударов.

Умер.

Снаружи стонал осенний ветер, холодный, одинокий. Как потерявшийся в темноте зверек.

Я убил своего брата.

Когда я ударил его, поднявшего руки, не желающего отбиваться, даже не прикрывшегося от удара, именно эта мысль стукнула мне в голову.

Сразу прошла вся ярость – будто перекрыли кран.

Он лежал там, где упал, навзничь, глаза уставились в небо.

Подошли Иисус, Теско, Таттс и остальные.

– Боже мой, – сказал Теско, не веря своим глазам. – Ты же убил его! Ты его убил!

– Нет! – крикнула Таттс. – Зачем ты полез в драку? Зачем?

Действительно, зачем?

Долгая история. Дело не в недавней ссоре, не в том, что он толкнул меня на Кейт и обварил ее.

Да…

Я глядел на Стивена, и вдруг будто шлюзы открыли. Я разревелся, как ребенок.

И тогда рука коснулась моей руки.

И это случилось опять, когда я стоял возле Стивена. Он протянул руку, нашел мою и повторил то, что сказал там, лежа на земле, когда я думал, что он мертв.

– Не ссы, малыш. У нас, Кеннеди, черепа чугунные.

– Как ты? – спросил я, ощущая тревогу и вину одновременно.

– Как тебе сказать… хотелось бы мне снять с себя кожу и повесить в шкаф. Может, тогда бы не так болело. – Он улыбнулся и тут же скривился. – Ч-черт… знаешь, когда улыбаешься, болит сильнее.

Я присел на край кровати.

– Извини меня, я психанул.

– Ты еще мало психанул. Это чистое везение, что Кейт не получила ожогов похуже. Как она?

– Розовая.

– Волдырей нет?

– Нет, кофе оказался не такой уж горячий.

– Ты видел ожог?

– Да.

Он приподнял брови – одна из них слиплась кровавой коркой. Он был приятно удивлен.

– Я думал, что кофе выплеснулся ей на… перед футболки.

– Так и было, – улыбнулся я в ответ.

– Значит, вы теперь, так сказать, встречаетесь?

– Ты правильно понял.

– Слава Богу. Я-то думал, что придется отзывать тебя в сторонку и объяснять, что пора переходить от слов к делу. Я рассмеялся:

– Как-то я сам сумел до этого допереть.

Он тоже засмеялся, но тут же схватился за челюсть.

– Ох, черт! Где ты научился так бить?

– Ты меня тренировал, когда мы были пацанами.

– Да уж!

– Я не должен был так забываться… Извини.

Стивен с трудом сел:

– За что?

– Ты знаешь, почему я это сделал?

– Месть?

Я серьезно кивнул.

Он пожал плечами:

– Ты никогда мне так и не отплатил за тот выстрел из дробовика?

– Стивен, – сказал я, волнуясь. – Я ведь действительно хотел тебя убить.

– Хотел, – серьезно ответил он. – По крайней мере мой старый образ в себе ты убил.

– Ни хрена не понял, – сказал я.

– Ты убил мой образ как старшего брата. И вовремя, – добавил он. Потом со стоном спустил ноги с кровати. – Я виноват не меньше. Я тебя опекал. Командовал. Обращался, как с ребенком. И заслужил то, что получил.

– Когда я с тобой дрался, – выговорил я с трудом, – я только думал, как ты просто ушел от меня и от мамы и поехал с папой в Штаты. Ты знаешь, как это меня подкосило?

– Ты тоже мог поехать. У тебя был выбор.

– Мне было десять лет. И я знал, что не могу бросить маму.

Он кивнул.

– Значит, ты был прав, осуществляя свою месть. То, что я твой брат, не мешает мне быть надутым и эгоистичным мерзавцем, правда?

– Тебе что-нибудь принести?

– Выпить разве что… Ох, черт! Ты отлично работаешь кулаками, малыш. Я тобой горжусь. Нет, Рик, кофе не надо. Я его сегодня уже достаточно выпил. Иисус, благословенно будь имя его, принес мне бутылку бренди. Вон она, рядом с телефоном.

– Что сказал Иисус?

– Иисус меня спросил… Нет, ты можешь себе представить, чтобы человек называл себя этим именем? Так странно называть кого-то Иисусом… – Стивен смотрел, как я разливаю бренди на две кружки. – Да, так он меня спросил, остается ли план в силе.

– Начать завтра вывозить его людей?

– Да, именно этот план.

– Ох уж этот план! – вздохнул я.

– Тебе он все еще не нравится, Рик?

– Сама идея очень хороша. Сесть на корабль и оставить за спиной хаос и голод? Лучше не придумаешь.

– Но ты все еще не веришь Иисусу и его веселой банде?

– Не верю.

Мы разговаривали за кружкой бренди, и это был разговор, а не ссора.

– Рик, мы действительно сидим в заднице там, на пустоши. Кое-как перебиваемся на картошке, репе и даже сорняках.

– Эти люди способны на такие злобные садистские поступки, что ты не поверишь…

– Да нет, я тебе верю, Рик. Будем за ними как следует приглядывать. И при первом же признаке подвоха они об этом пожалеют.

– Легко сказать, – вздохнул я.

– Найдем способ.

– Значит, ты мне веришь, что они – убийцы.

Стивен поглядел на меня и спокойно сказал:

– Я ведь тоже убийца, Рик.

– Ты? – Я затряс головой и засмеялся. Это было выражение не веселья, а неверия. – Ты никого не убил. Он осушил кружку бренди одним глотком.

– Помнишь троих на пустоши? Они украли продукты и удирали.

– Да, девушка, мужчина и пацан. – Я кивнул. – Но они же выхватили у Дина пистолет?

– Так мы рассказывали. – Он налил себе еще бренди, сел, держа кружку двумя руками, будто согревая что-то холодное, жгуче-холодное, как то, что было у него на сердце. – А вот как было.

Он сделал большой глоток бренди.

– Мы стояли за гребнем холма, нас никто не видел. Ты пошел в лагерь принести еще продуктов и лекарства. Остался, если помнишь, я с Дином и Викторией.

У меня побежали мурашки по коже. Я знал, что это мне не понравится.

– Я говорил с этими тремя, уговаривая их, что все будет хорошо. И вдруг Виктория выхватила у Дина из-за пояса пистолет.

112